Для коренных жителей Чукотки гонки на собачьих упряжках «Надежда»​ – такое же важное событие, как «Формула-1»​ для автогонщиков Европы. Гонки происходят зимой, но погонщики собак –​ каюры –​ готовятся к ним круглый год. Петр Поягиргин, 1985 года рождения, с детства мечтал стать лучшим каюром своего села. Его отец ездил на собачьей упряжке всю жизнь. Сам Петр в первый раз принял участие в гонках, когда ему исполнилось 18 лет, и он стал самым молодым победителем состязаний. С тех пор Петр ежегодно принимает участие в гонках и трижды добивался чемпионского титула. В последних гонках Петр Поягиргин занял четвертое место.​ Сейчас он готовится к новому старту.

– Я родился в национальном чукотском селе Инчоуне, здесь учился и вырос, здесь стал ездить на собаках, – рассказывает Петр. – В гонках я принимал участие с раннего возраста и был сам юным призером на собачьей упряжке. Гонки на собаках всегда были призовыми, и это тоже подстегивает участников, есть стимул. В 2003 году первые призы были скромные – шкуры давали, магнитофоны, теперь чуть получше – выдают деньгами. Ну и почетные грамоты всякие.

– В чем секрет успеха настоящего каюра?

– Надо много ездить.

– У вас это называется «​кататься»?

– Да, прокатиться, покататься. В этот раз выезжаю на три дня. Беру с собой корм для собак, но теперь еще тепло, упряжке хватит трех ведер домашних заготовок.

–​ А как повседневно зарабатываете на жизнь и на корм для собак?

– Охотой, рыбалкой, только так. На зиму каждой упряжке собак нужно около 30 кымгытов (заквашенное мясо моржа в виде рулета, который весит от 25 до 50 килограммов. – Ред.). В нашем селе больше 200 упряжных собак.

– Гонки «Надежда» проходят в любую погоду. Как не потерять дорогу на соревнованиях, когда начинается пурга и видимость становится практически нулевой?

– Организаторы ставят вешки, но я ориентируюсь по компасу, не только по разметке. По карте не ориентируюсь. Зимой у нас постоянно дует один и тот же ветер, и знаешь, куда ехать, направление всегда известно. В этом году в пургу потерялось много народа – сбились с пути, вместо Уэлена приехали в Инчоун. Но их с маршрута не сняли, отправили дальше на маршрут.

– Когда едешь против ветра, собаки начинают оглядываться, как будто говорят – «садись, не паруси!». Приходится садиться, но в гонках можно все – бежать, идти, помогать собакам. Надо быть достаточно выносливым и иметь очень выносливых собак. Сами по себе они такими не становятся, нужны серьезные тренировки, это моя основная работа в жизни.

– Зимой упряжка за день проходит 150 километров, зимой собакам и гонщикам проще. Летом мы ездим по тундре, без снега. Приходится останавливаться, давать собакам отдых. На длинных дистанциях всегда так – собаки устают.

– Сколько собак запрягают для участия в гонках?

– Количество собак в упряжке не меньше 8 и не больше 12. В мое первое участие было 8, теперь 12. Собак подбираю исходя из своего опыта: смотрю на щенков, выбираю хороших. Разговариваю с ними.

​– Собаки все понимают?

– Если выигрывают – как не понимать? Конечно, понимают. Нам легко общаться. Какой характер у хозяина, такие и собаки. Во время гонок главное выносливость: как покажешь себя, так и побегут собаки.

​– Вы участвуете в гонках из-за призов?

– Нет, больше из-за азарта – интересно соревноваться. Смотришь по сторонам, и в тебе начинает все закипать, все гонщики стараются друг друга переиграть: он у тебя хочет выиграть, ты у него. С этого начинается настоящее соревнование. На гонках никто никого не ждет, каждый за себя, это не коллективный вид спорта, для многих образ жизни.

– Как вы готовите собак к соревнованиям?

– Все лето катаюсь потихоньку, всю зиму. Летом выезжаю на 70–80 километров с остановками, иногда езжу с напарником. Иногда просто катаюсь до конца лагуны – это 18 километров.

– Говорят, что собак у вас в селах время от времени отстреливают.

– В чукотских селах собак всегда много, и охотники вынуждены производить отстрел бездомных – накануне подходят, спрашивают – кого забить, кого нет, но специально собак никто у нас не стреляет. Это вынужденная мера, чтобы не портили кровь и породу, не калечили друг друга. Когда рождаются щенки, я оставляю обычно по два-три щенка, остальных ­– на выбраковку. Оставляю больших кобелей, мелких выбраковываю. Самое большее собака живет 16 лет, на Чукотке достаточно суровые условия для жизни, и она продолжительной не бывает.

– Как зовут ваших собак?

– Клички у собак разные – Туман, Индус, Байкал. Восемнадцать у меня собак – все имеют имена. Чукотские имена у собак были раньше, но теперь нет, не дают, и мало кто на чукотском языке из современных чукчей разговаривает.

– А вы сами чукотский язык знаете?

– Чуть-чуть понимаю, но не разговариваю, жалею, что не выучил свой язык.

– Но по национальности вы – чукча?

– Да.

– Жена говорит на чукотском?

– Тоже не говорит. Мы с Региной, кстати, познакомились на соревнованиях. Она из соседнего села Энурмино, такой же каюр, как и я.

– Вы носите национальную одежду?

– Нет, национальную у нас приобрести невозможно, как все одеваются, так и я. Меховую не ношу, здесь нет оленей, шкуры взять негде, и нет мастеров, которые могли бы такую одежду пошить. Шкуры оленей можно только в Нешкане на севере заказать, у нас же морской промысел – традиционный промысел, мы все зависим от моря и морской добычи, а не от оленей.

– Гонки проходят по разным маршрутам. Какой маршрут для вас был самым интересным?

– Самый интересный и продолжительный – с Анадыря до Лаврентия, такие гонки на Чукотке проходили за всю историю всего два раза. Упряжки шли две недели, «пурговали» (пережидали пургу. – Ред.), делали остановки в пути. Две недели в одну сторону, в обратную сторону гонщиков и собак доставили на самолете – кто-то собак в клетки посадил, кто-то в коробках перевозил. Но такие соревнования и самые затратные из-за перевозок, по этой причине теперь уже не происходят.

– Когда ездили до Анадыря, было тяжело и мне, и собакам. Каждый день надо было выходить на маршрут, и собаки, как и люди, делали это неохотно. Люди боролись со своей усталостью, животные со своей. Победить в таких гонках сможет только самый упорный и выносливый. Для этого и нужны регулярные тренировки. Потому я тренируюсь активно – летом реже, зимой – выезжаю каждый день.

– Снаряжение и нарты из чего у вас сделаны?

– Брусья, листвяк (лиственница)… Когда доску найду… материала здесь мало… Найти хорошее дерево для нарт не просто, и все делают как и кто может. У всех по-разному. Пластика у нас нет, и купить его здесь нет никакой возможности. Это основная проблема – отсутствие строительного материала. Но от веса нарт, конечно, зависит скорость во время передвижения и конечный результат. Железные полозья долговечные, но и вес нарт значительно утяжеляют, на пластиковых было легче ездить и быстрее. На длинных переходах приходится учитывать каждую мелочь.

​– Как преодолеваете водные преграды – реки, которых здесь, на краю земли, не так мало?

– Беру с собой резиновую лодку. Мелкие реки перехожу вброд, собак веду за собой. Однажды мои собаки сбились с дороги. Стояла пурга. Я возвращался домой. Из-за отсутствия видимости упряжка повернула прямо на обрыв. В последний момент успел спрыгнуть с нарт, собаки же улетели в пропасть. Высота – несколько сот метров. Внизу замерзшее море и торосы, шансов остаться живым никаких… Вернулся в поселок один. Потом еще неделю всем поселком искали упряжку – на снегоходах, на собачьих упряжках. Нашли через неделю – собаки слетели со скалы и упали на снежный козырек под ней. Выбраться самостоятельно не могли, пока не перегрызли ремни, которыми были привязаны к упряжи. Освободившись из плена, стали возвращаться в поселок. Собрал всех своих собак, вытащил из пропасти нарты. Через месяц вместе с этой же упряжкой принял участие в сложнейших соревнованиях, стал вторым.

СПРАВКА:

Первая гонка на собачьих упряжках «Надежда» состоялась в Чукотском автономном округе в 1991 году. И стала традиционной. Каюры соревнуются на своих рабочих упряжках, запряженных в традиционные чукотские нарты. Те же упряжки и нарты они используют зимой для поездок в соседние поселки, а также для зимней охоты.

Гонка «Надежда» не имеет четко закрепленной трассы с фиксированной длиной. Маршрут определяется каждый год, его протяженность зависят от погодных условий, количества снега на участках. В основном трасса совпадает с традиционными маршрутами собачьих упряжек между поселками. Средняя длина трассы ​– 529 километров.

В 2019 году победитель гонки получил приз – 1 миллион рублей, общий призовой фонд составил почти три с половиной миллиона рублей.

На Чукотке каюров во время гонки принято встречать и провожать танцами, соревнованиями по национальным видам спорта и чаепитиями с национальной выпечкой. Таким образом организаторы гонок – региональные власти – стараются «вовлечь обитателей Чукотки в процесс сохранения и развития народных традиций».

Фото Андрея Шапрана, специально для «Сибирь.Реалии»​ (проекта Русской редакции Азаттыка –​ Радио Свобода).